Танец больше жизни

Как приходят в профессию в десять лет, зачем нужны клакёры и чем НОВАТ привлекает зарубежных артистов, рассказывает худрук балета и легендарный танцовщик Денис МАТВИЕНКО.

Каждое его появление на сцене оставляет след в памяти зрителей: стремительный и мужественный Спартак, страдающий и нежный Дезире, романтичный и безумный Пер Гюнт, харизматичный и брутальный Гэтсби. Масса оттенков в каждой роли.

 

Безграничная любовь

 

— Денис, есть ощущение, что и интервью вы можете дать в танце. Все ваши роли гораздо глубже и выразительнее текста.

 

— Это моя жизнь, я ничего другого не умею.

 

— Вы росли в таком окружении: дедушка и бабушка танцевали в знаменитом молдавском ансамбле «Жок»…

 

— Дед, Георгий Павлович Клоков, народный артист Украины, был создателем и руководителем двух ансамблей — «Дружба», а потом «Славутич». И мама с папой, Владимир Иванович и Наталья Георгиевна, тоже танцевали.

 

— Вы родились в Днепропетровске, оттуда потом поехали учиться в Киев?

 

— Мне не было и года, когда мы переехали в Крым. Моё детство прошло в посёлке Партенит недалеко от Ялты, он тогда назывался Фрунзенским. В этой деревне на берегу моря я и жил…

 

— …основанной ещё в шестом веке. Красивое место.

 

— Было ещё лучше. Последний раз, когда я приезжал, заметил, что много всего понастроили. Раньше, в советские времена, там были министерские дачи — всё очень красиво и цивильно. А в 1989 году мы переехали в Киев, я поступил в училище и жил в этом городе до 2007 года.

 

— Выбрали профессию в десять лет?

 

— Я выбрал? Как мы приходим в профессию? Часто это несбывшиеся мечты наших родителей. В десять лет редкий ребёнок, тем более мальчик, мечтает надеть колготки со стрингами и идти танцевать. А поскольку я рос на сцене, с трёх лет выступал в самодеятельных ансамблях, с которыми работал отец, — всё это составляло неотъемлемую часть моей жизни. Ансамбль народных танцев, в мужской раздевалке стоит запах кожаных сапог — мне это всё так нравилось! Как у Высоцкого: я это с молоком матери всосал.

 

— Но ведь не «Славутич» выбрали, а классический танец?

 

— Это надо у родителей спросить, почему они отдали меня в хореографическое училище. И, скажу честно, в первые годы учёба была для меня настоящим мучением. Мне хотелось на сцену, а приходилось заниматься в балетном зале с самого утра. На улице ещё темно, а ты стоишь, возишь ногами по полу — начальные азы всегда сложно даются. Любовь к балету пришла со временем, а потом уже и фанатизм, хотя я не люблю этого чувства. Мне повезло с педагогами: они привили именно любовь к своему делу — большую, огромную, безграничную любовь. Она со мной и по сей день.

 

Представитель третьего поколения танцовщиков и хореографов Денис Матвиенко родился в Днепропетровске 23 февраля 1979 года. Заслуженный артист Украины. Премьер Мариинского театра, с 2016 года художественный руководитель балета Новосибирского театра оперы и балета. Единственный в мире обладатель четырёх Гран-при международных конкурсов артистов балета. Среди его наград — приз Вацлава Нижинского, премия «Душа Танца», звание «Человек года-2013». Как приглашённый солист выступал в Большом театре России, Новом национальном театре Токио, миланском Ла Скала, парижском Grand Opera и нью-йоркском Американском театре балета.

 

Два «Спартака» в одном

 

— Приходится себя в чём-то ограничивать?

 

— Всю жизнь. Горнолыжный курорт — нельзя, коньки — никогда не стоял. Постоянная необходимость соблюдать режим или диету — правда, это у девочек в основном. И ещё много в чём приходится себя ограничивать. Вот сейчас, в свои неполные сорок, я по-прежнему много танцую, но всё делаю для того, чтобы давать больше возможности молодым. В нашем театре с появлением двух молодых артистов (Эрнеста Латыпова, в прошлом солиста Мариинского театра, и Алексея Тютюнника) теперь заполнена ниша, которую в последние два года мне приходилось закрывать — Принц Зигфрид в «Лебедином озере», Альберт в «Жизели», Дезире в «Спящей красавице». Не потому, что я не хочу танцевать, а потому, что балет — дело молодых, им это нужнее. Я уже перенасытился, мне интересно что-то новое: с артистами работать, заниматься развитием коллектива.

 

— Будут ещё какие-то пополнения в труппе в ближайшее время?

 

— Артисты нам присылают свои резюме, работает «сарафанное радио», и хотя штат у нас не безграничный, мы его постоянно расширяем, потому что репертуар большой. К примеру, в балетной труппе Мариинского театра 250 артистов, у нас на данный момент — 103. Конечно, там и спектаклей больше, и сцен. Существуют международные аудишны, и в начале февраля я еду в Барселону, где собираются директора мировых балетных компаний, приезжают выпускники школ, мы смотрим, делаем предложения тем, кого считаем нужным пригласить. Так к нам в своё время приехали ребята из Италии, Японии, Австралии — все после аудишнов.

 

— Почему они готовы ехать в Сибирь? Чем вы их заманиваете?

 

— Молодым хочется танцевать, а такой репертуар, как у нас, в западной компании редко найдёшь. Здесь и классическая хореография, и демиклассика, и ультрасовременные балеты, такие как «Пер Гюнт», и постановки Начо Дуато — «Щелкунчик», «Спящая красавица». Поверьте, на Западе очень мало компаний, в которых идёт классическая хореография. А у нас есть и «Спартак» Григоровича, и «Спартак» Ковтуна. Конечно, мы не охватим всех мировых хореографов, ни один театр такое не потянет. Тем не менее я считаю, что мы на правильном пути. Потому и едут сюда.

 

— Кстати, о «Щелкунчике». У нас была замечательная постановка в хореографии Вайнонена, областной бюджет в неё вложил 40 миллионов рублей, зрители её очень любили…

 

— Было много вопросов на этот счёт, и мы сразу объявили: «Щелкунчик» Вайнонена останется в репертуаре.

 

— Наверное, это хорошо иметь две трактовки одного балета. Но увидим ли мы в этом сезоне что-то новое?

 

— Да, ближе к лету. Название объявим чуть позже.

 

— Новосибирская публика отличается от той, что смотрит на вас на других сценах?

 

— Очень отличается. По сдержанности я бы сравнил новосибирского зрителя с японским. В Японии тоже во время спектакля редко кто аплодирует, хотя японцы знают, что первое появление ведущего танцовщика на сцене нужно встречать аплодисментами. Поэтому, будучи здесь, если не танцую, я сижу в зале и делаю это сам, на меня оборачиваются недовольные тётушки и дядюшки, но я продолжаю яро хлопать в такие моменты.

 

— Кроме того, что это традиция, артист нуждается в поддержке?

 

— Ты выходишь на сцену, тебя принимают аплодисментами — это очень приятно, для артиста это стимул. Совсем другое дело, когда ты танцуешь под шорох своих «копытц». Я знаю, что в конце каждого действия и после спектакля будут бурные аплодисменты. Но когда я впервые танцевал здесь, думал, что-то не так, раз зрители не хлопают... Есть такая профессия — клакёр, и в Большом театре они работают (правда, там иногда чересчур), но эти люди знают, в какие моменты нужно хлопать, какие па поддержать аплодисментами, они заводят публику, как на ток-шоу.

 

Зритель в нашем театре знающий, понимающий и тёплый, просто немного специфичный. Я первое время, когда смотрел спектакли, был поражён, что в зале вслух обсуждают происходящее на сцене. На премьере «Спартака» Ковтуна рядом сидевшие зрители переживали: Эгина, оказывается, спит с Криксом, а как же Красс?! Всё равно что при просмотре сериала, честное слово. Но на премьере «Пера Гюнта», я сидел в зале, выступал второй состав — публика молчала, все внимательно смотрели. Это спустя два года как мы работаем в этом театре. Обсудить можно потом, для этого есть антракты и буфет, или дома налить водочки и поговорить...

 

Терпсихора в сетях

 

— В Новосибирске в своё время существовало общество любителей балета «Терпсихора», они устраивали встречи на предприятиях, обсуждали новые постановки.

 

— А сейчас Терпсихора летает в сетях. Я обычно не читаю форумов, но после премьеры балета «Пер Гюнт» обнаружил вдруг, что это интересно, — оказалось, мнение простых зрителей может быть более объективным, чем статьи иных критиков. Кому-то нравится одно, кому-то что-то другое. Каждый имеет право на своё мнение, тем более в нашем виде искусства нет плохих хореографов или танцовщиков, на каждого найдётся свой зритель.

 

— И вам приходилось страдать от критиков?

 

— Нет, но иногда думаешь: откуда они взялись? Пишут рецензии, основываясь на собственном вкусе. Настоящих критиков — людей, которые могут дать объективную оценку происходящему на сцене, — в мире очень мало. При этом Европа, США, такие города, как Лондон, Нью-Йорк, Париж, очень зависимы от критиков. Если известный критик выпускает нелестную рецензию на спектакль, продажи билетов прекращаются. У нас такого нет. Но как было с тем же «Пером Гюнтом» — на генеральном прогоне многие журналисты были шокированы тем, что нет фуэте, прыжков, но их мировоззрение и мировоззрение зрителей после премьеры изменилось. Оказалось, что балет может быть и таким.

 

«Пер Гюнт» — это про меня

 

— Недаром эта работа отмечена и театральной премией Новосибирского отделения СТД «Парадиз» в номинации «Лучший спектакль в музыкальном театре».

 

— Это очень приятно. Другое дело, когда спектакль смотрели эксперты «Золотой маски»: они, похоже, сбежали. Нас не выдвинули — ни за хореографию, ни за драматическую линию, ни за музыкальное сопровождение. Пускай потом бы не оценило жюри, но не выдвинуть совсем! К этому спектаклю невозможно отнестись равнодушно. Не так часто ставится балет «Пер Гюнт», все постановки в мире можно по пальцам пересчитать. Это не многочисленные редакции «Лебединого озера» или «Спартака». Что касается постановщика, я большой поклонник творчества Эдварда Клюга, мне приходилось работать со многими хореографами, талантливыми, известными, с Эдвардом мы на одной волне.

 

— На премьере вы признались, что «Пер Гюнт» для вас самого очень личная история. Вы до сих пор ищете себя?

 

— Поиски были, но они закончились. Я давно себя нашёл. Конечно, я сейчас не такой, каким был в молодости. Я продолжаю исполнять и, на мой взгляд, ещё качественно исполнять спектакли, но для меня как артиста в этом нет развития. Поэтому я и провёл некую параллель с собой, и Эдвард, зная меня, эту линию поддержал. Впервые, когда мы показывали этот спектакль с его компанией, Словенским национальным театром Марибора, на фестивале балета Dans Open в Санкт-Петербурге, руководитель фестиваля Катя Галанова написала, что Пер Гюнт и есть Денис Матвиенко. Просто она давно меня знает. Я действительно всю жизнь был в поисках — не себя, а чего-то нового, был жадным до этого. Я много чего сделал, но многого и не сделал. Теперь уже поздно. Сейчас у меня есть другое, есть куда и кому отдавать свою энергию, свои эмоции: работать на то, что происходит на сцене, растить молодых артистов, вести их по жизни правильно.

 

— Проект «Короли танца», с которым вы впервые приезжали в Новосибирск, мы ещё увидим?

 

— Впервые я приезжал, ещё не участвуя в нём, а вот второй раз, в 2009 году, уже с «Королями», потом ещё в 2011-м. Последние полтора года в проекте затишье, короли состарились, теперь это уже экс-короли. Приехать? Почему бы и нет? Но это вопрос не ко мне, а к продюсеру Сергею Даниляну.

 

— Тогда вопрос к вам: когда на нашей сцене вы будете танцевать «Великого Гэтсби» — балет по роману Фицджеральда на музыку Константина Меладзе, поставленный известным американским хореографом Дуайтом Роденом?

 

— Я бы с удовольствием здесь показал этот проект и уже разговаривал об этом с Владимиром Абрамовичем. Я вам скажу больше, в «Великом Гэтсби» танцует наша солистка Ольга Гришенкова, она сделала эту партию полгода назад, мы с ней выступали в Париже и во многих городах, и она очень хорошо это всё делает. В первом составе Дейзи танцует моя супруга Анастасия Матвиенко. Проект имел огромный успех в балетных городах — Вена, Берлин, Париж, последнее выступление было в ноябре в Алмате. Планируются туры в Америку и Китай. У меня была идея сделать «Великого Гэтсби» с нашими солистами, из Романа Полковникова получился бы прекрасный Том, просто гениальный, я вижу его в этом образе — холёный, богатый, мощный. У нас действительно хорошие артисты. Несколько ребят из кордебалета «Великого Гэтсби» сейчас здесь работают. Конечно, я бы показал, но проект недешёвый, привезти его сюда сложно. Я там отвечаю только за художественную часть.

 

— В качестве постановщика себя попробуете?

 

— Нет, никогда. Как говорит Михаил Барышников, есть люди, которые делают это лучше меня… Коля Цискаридзе как-то сказал, что я ремесленник, и я с ним согласен, я могу делать всё, какие бы мне ни ставили задачи. Могу перенести любой классический балет, добавить какие-то свои фантазии (удачные или не очень), но сделать что-то новое в балете — для этого нужен дар Божий.

 

В бордовых тонах

 

— В Национальной опере Украины, где вы долгое время работали премьером, а потом и руководителем балета, и где с вами в итоге незаслуженно обошлись, бываете?

 

— Меня туда не пускают, там та же дирекция, что до перестройки пришла. В Киеве я бываю часто. Помимо «Великого Гэтсби», у меня там несколько проектов, в том числе с Эдвардом Клюгом, я имею одноактные балеты, которые до сих пор пользуются большой популярностью. Недавно мы выступали в зале на две тысячи мест, и люди смотрели стоя. 23 января у легендарного украинского хореографа Владимира Андреевича Денисенко юбилей — 85 лет. В предыдущий его юбилей, пять лет назад, мы устраивали грандиозный гала с участием его известных учеников, в том числе Леонида Сарафанова. И в этот раз соберутся. Меня организаторы тоже пригласили, но в последний момент оказалось, что дирекция театра против… Там работают прекрасные артисты. Вообще, в Украине как-то всегда был большой контраст между людьми, которые создают творчество, и теми, кто руководит ими, убивая это творчество. Так в своё время оттуда сбежал Алексей Ратманский, а теперь он одна из первых величин мировой хореографии.

 

— В Киеве прекрасное здание, хотя и новосибирский театр располагается в одном из самых нетривиальных зданий мира.

 

— Да, у нас замечательный театр, потрясающая сцена. Все, кто приезжает сюда ко мне из Москвы, Питера и Киева, восхищаются нашим театром. И никому в голову не приходит сравнивать его с казино, как местным балетоманам. Три четверти театров в мире оформлены в бордовых тонах. Взять те же Парижскую или Венскую оперы. Нам здесь только не хватает ещё одного балетного зала для репетиций, но, думаю, со временем что-нибудь решим.

 

— Новое поколение танцовщиков — выпускники нашего хореографического колледжа — вас как худрука устраивают?

 

— Я вам сообщу такую вещь — дети приходят неготовыми к театральной работе. Сейчас это настоящая проблема для всех балетных школ, не только для нас. Ребёнок приходит после восьми лет обучения в колледже, и мы не можем поставить его в балет, потому что он не готов к этому ни физически, ни морально. Я не говорю, что всё плохо, но мы их здесь доучиваем как минимум полгода. Видимо, всё дело в программе подготовки. Я разговаривал с руководством колледжа о том, чтобы на последнем курсе готовить ребят к театральной жизни, и нашёл понимание.

 

Обратная сторона успеха

 

— Балетные часто заводят семьи в своей среде, и наш театр тут не исключение…

 

— Хотите, чтобы я здесь семью завёл? (Смеётся). Девушки у вас красивые.

 

— Нет, серьёзно, где вы встретили Анастасию, как познакомились?

 

— В Киеве. Она младше меня. Я работал в Мариинском театре, контракт закончился, я не хотел его продлять и вернулся в Киев, просто фрилансером, работы и без того было много. Увидел выступление Насти на сцене, так всё и началось. В первую очередь начали работать вместе, а потом уже как по-казахски — любовь-махаббат. И вот уже четырнадцать лет я женат, дочке 27 января исполнится 5 лет.

 

— Она танцует?

 

— Конечно, и поёт — правда, фальшивит. Танцует все балеты, у неё потрясающая память — видимо, это генетика. Увидела балет «Чиполлино» и танцует за Помидора. Здесь в сентябре была премьера «Щелкунчика», мы с Настей танцевали, а дочь подходила к Начо Дуато и показывала, что Принц что-то не так делает. Он, правда, не понял, что она ему говорила, но было весело. И в балетном зале дочь проверяла, все ли на месте, и спала здесь, в моём кабинете, на диванчике, когда не было возможности её отвезти, а мы за стенкой репетировали «Щелкунчика».

 

— Значит, у Лизы всё с будущей профессией понятно?

 

— Не знаю; когда повзрослеет, постараюсь ей объяснить, что в нашем деле есть две стороны медали, тем более у женщин. Сложно очень платить за успех, за то, что вы видите на сцене.

 

— В фильме «После тебя» вы дублируете Безрукова, исполняющего роль танцовщика Темникова, из-за болезни вынужденного оставить сцену. Что вы думаете об этой работе?

 

— Я впервые снимался в художественном кино, было любопытно. Я приехал, Сергей в какой-то балетной обуви, в чёрных колготках, я ему показывал какие-то движения. Всего было три съёмочных дня. Часа два мне клеили маску, потом приходилось делать по 50 дублей, хотя я привык делать всё с первого дубля… В итоге фильм мне понравился. Обычно снимают какие-нибудь мифы о нашей работе вроде «Чёрного лебедя» так, будто мы какие-то сумасшедшие. Мы, конечно, сумасшедшие, но не в том направлении. А этот фильм правдивый, настоящий, потому что таких историй, как судьба Темникова, пусть она и вымышленная, на самом деле много. Другая сторона нашей такой яркой профессии заключается в том, что сцена рано выплёвывает артиста, как ненужное в организме. Не все с этим справляются. Слава Богу, мне сейчас есть куда уйти и чем заняться. Но я всегда боялся момента, когда закончу танцевать. Представляете артиста моего уровня, а я с 20 лет имел успех и овации, это сильнейший адреналин, действие сродни сильному наркотику. И вот когда этого становится всё меньше, нужно чем-то компенсировать. Кто-то спивается, кто-то находит себя в чём-то новом. Я стараюсь воспитывать в себе философское отношение к будущему. Кроме того, мне нравится сидеть в репетиционном зале, делать новую премьеру, создавать новых артистов, а потом видеть результат на сцене.

 

Фрагмент спектакля «Пер Гюнт». Пер Гюнт —  Денис Матвиенко, Сольвейг —  Ксения Захарова. Фото Виктора Дмитриева

 

В пещере горного короля, балет «Пер Гюнт». Фото Виктора Дмитриева

 

Балет «Пер Гюнт». Пер Гюнт —  Денис Матвиенко, Сольвейг —  Ксения Захарова. Фото Виктора Дмитриева

 

Балет «Спартак» в хореографии Георгия Ковтуна. Спартак – Денис Матвиенко, Фригия – Ольга Гришенкова. Фото Евгения Иванова

 

Тот же «Спартак» Ковтуна. Фото Евгения Иванова

 

  Балет «Спящая красавица». Дезире – Денис Матвиенко, Аврора – Ольга Гришенкова. Фото Евгения Иванова

 

Балет «Щелкунчик» в хореографии Нача Дуато. Принц Щелкунчик – Денис Матвеенко, Маша – Анастасия Матвиенко. Фото Евгения Иванова

 

Денис и Анастасия Матвиенко в балете «Щелкунчик» НОВАТа. Фото Евгения Иванова

 

Фрагмент балета «Спящая красавица». В ролях: Денис Матвиенко (Дезире) и Ольга Гришенкова (Аврора). Фото Евгения Иванова

 

Денис Матвиенко в роли Принца Дезире. Фото Евгения Иванова

 

Марина ШАБАНОВА |  Фото Валерия ПАНОВА

 

 

12 12
 
По теме
Солист балетной труппы НОВАТа Николай Мальцев прямо на сцене сделал предложение своей коллеге, солистке Ксении Захаровой — они вместе сыграли главные роли в балете «Ромео и Джульетта».
Романтичный принц в «Щелкунчике» и нежный Ромео, неподкупный марселец Филипп в балете «Пламя Парижа», гордый Спартак и страстный Ланкедем из «Корсара».
1 и 2 апреля 2024 года в Новосибирском областном колледже культуры и искусств состоится межрегиональный конкурс исполнителей на балалайке и домре «Золотые струны Сибири».
Сложно представить детскую литературу без темы волшебства и чародейства. За чтением дети погружаются в мир исполнения желаний: с помощью волшебных палочек или магических артефактов они имеют возможность делать то,
Прогноз возможных чрезвычайных ситуаций на территории НСО на 29 марта - Город Искитим При составлении прогноза использована информация ФГБУ «Западно-Сибирское УГМС», Верхне-Обского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов, Алтае-Саянский филиал ГС СО РАН,
Город Искитим
С Сергеем Михалковым – весело! - ЦБС Баганского района Во второй день Недели детской книги в библиотеке состоялась встреча с воспитанниками детского сада «Колокольчик».
ЦБС Баганского района
С новым званием! - Краеведческий музей Поздравляем Риту Анатольевну Полянскую с присвоением звания «Почетный работник культуры» Новосибирской области!
Краеведческий музей
Поезд, идущий в овраге - Газета Ведомости «Собаки» и «Гадкий утёнок» — какие сюрпризы приготовили детям новосибирские театры?
Газета Ведомости